Почти не глядя под ноги, мы чудом проделали еще один оборот вокруг Башни. Трос никуда не исчез. Примерно через каждые тридцать сантиметров на нем были завязаны узлы.
- Это дед, я точно знаю, - едва отдышавшись, заявила она. - Он всегда все продумывает до мелочей.
- Да уж, - согласился я. - Ты когда-нибудь лазила по канату?
- А как же? - обиделась она. - Я с детства хорошо лазаю. разве не говорила?
- Тогда первая и полезай, - сказал я. - Заберешься - помигаешь фонариком. Тогда и я поползу.
- Тогда тебя точно затопит. Может, лучше обоим сразу?
- Одна веревка - один человек. Правило альпинистов. Во-первых, порваться может, а во-вторых - ползти и труднее, и дольше. А с веревкой в руках я выберусь даже из воды.
- Знаешь... А ты сильней, чем я думала, - вдруг тихо сказала она.
Замерев в темноте, я ждал от нее поцелуя, но она лишь молча зашуршала армейскими брюками, поднимаясь по тросу. Я вцепился в скалу и стал смотреть, как свет фонарика уползает вверх, вихляя, как полоумный. Словно чья-то пьяная в стельку душа нагулялась вдоволь и, шатаясь, возвращается обратно на небо. Страшно хотелось виски. Но бутылка - в рюкзаке, а я вишу такой раскорякой, что достать ее практически невозможно. Тогда, плюнув на бутылку, я представил, как сижу где-нибудь и пью это виски по-человечески. Чистый, тихий бар. Передо мною - блюдце с арахисом, из колонок тихо льется "Vendome" в исполнении "Эм-Джей-Кью", а я пью двойной виски со льдом. Ставлю стакан на стойку и долго его разглядываю, не прикасаясь. Виски - напиток, который сначала разглядывают. И лишь когда надоест, пригубливают. Так же, как и красивых женщин.
Я вдруг вспомнил, что у меня больше нет ни выходных костюмов, ни приличных пальто. Эта безумная парочка искромсала в клочья весь мой гардероб. Черт бы их всех побрал! И в чем мне теперь ходить в приличные бары? Стало быть, для похода в бар я должен зайти куда-нибудь приодеться. Решено: покупаю себе твидовый костюм. Элегантного синего цвета, три пуговицы, сидит как влитой, идеальная пройма, чуть старомодный - точь-в-точь как у Джорджа Пеппарда в начале шестидесятых . Сорочку голубую. Одного цвета с пиджаком, лишь на тон светлее, "оксфорд", строгий воротничок. Галстук в меленькую полоску, красный с зеленым. Красный - густой, матовый, а зеленый - на грани с синим, как море в шторм. И вот, одевшись в приличном магазине, который приглянулся мне совершенно случайно, я захожу в не менее случайный бар и заказываю двойной виски со льдом.
|
