На этом воспоминание обрывалось. Хотя я никак не мог ответить себе: а было ли это на самом деле? И если было - разве не странно, что я раньше такого никогда не вспоминал? Или это мираж? Видение, навязанное кромешной мглой и клокотанием наползавшей воды? Когда-то я читал одну книгу по психиатрии, где описывался подобный трюк нашей психики: дескать, попав в экстремальные условия, тело довольно часто защищает психику от чрезмерно грубой реальности тем, что видит "сны средь бела дня". Так это называлось в книге. Однако мое видение было резче всякого сна - и таким ярким, будто дело касалось моей жизни. Я вспомнил все запахи и звуки, которые меня тогда окружали. И пережил все эти чувства: растерянность, смятение и страх, когда не за что зацепиться, - такие неизбежные для любого десятилетнего пацана. А значит - кто бы и как это ни называл, - во мне действительно что-то когда-то произошло. И теперь, в критической ситуации, некая сила выгнала эту сцену из мрачных подвалов памяти на свет божий в моей голове.
Сила?
Очевидно, все дело операции на мозг, которую всем нам делали, когда прививали способность к шаффлингу. Они отделили от меня мою память стеной моего же сознания... И годами крали ее, прямо из моих рук!
Я всерьез завелся. Да ни одна мразь Вселенной не имеет права красть у меня мою память! Память - это МОЕ! Мое и больше вообще ничье! Украсть у человека память - все равно, что отнять у него Время. Чем больше я свирепел, тем меньше боялся какой-то темноты. Нет, ребята. Что бы вы ни задумали, я, еще поживу. Скоро я выберусь из этого лабиринта и верну себе память, чего бы мне это ни стоило. А конец ли света у вас или рановато еще - мне плевать. Не знаю, как вы, но я до сих пор планировал и в следующей жизни родиться самим собой - цельным, а не каким-то половинчатым безобразием...
- Веревка! - закричала толстушка.
- Что - веревка?
- Иди скорей сюда! Смотри - веревка висит!
Я торопливо перелез через три-четыре ступеньки, догнал толстушку, и она зачем-то погладила ладонью шершавую стену. Приглядевшись, я и в правду увидел спущенную сверху веревку. Не очень толстый, но прочный трос из альпинистского снаряжения кончался на уровне моей груди. Я ухватился за него и осторожно подергал. Похоже, неплохо закреплен где-то наверху.
- Это дед, я уверена! - радостно завопила она. - Это он нам веревку спустил!
- Давай-ка пройдем еще кружок, - предложил я. - Мало ли что это может быть...
|
