Центр Города - полукруглая площадь к северу от Старого Моста. Второй полукруг располагается на южном берегу реки. Две половинки так и называются - Северная и Южная площади, и хотя геометрически они образуют единое целое, на вид отличаются друг от друга как небо и земля. Северная площадь тонет в тяжелом, мистическом безмолвии, затекающем сюда с окружающих улиц. А на Южном всегда как будто чего-то недостает. Домов здесь меньше, чем на северном берегу, а за клумбами и оградами, похоже, давно никто не ухаживает.
В центре Северной площади высится Часовая башня. Вернее - нечто напоминающее часовую башню. Ибо стрелки огромных часов мертвы, и башня давно уже не играет той роли, ради которой ее строили.
У башни - четыре стороны - снизу пошире, сверху поуже, - и обращены они строго по сторонам света. Наверху - четыре гигантских циферблата, стрелки которых застыли на 10:25. Глядя на узкие окошки под циферблатами, невольно думаешь, что внутри башня полая и по какой-нибудь лесе
... Читать дальше »
Я смотрел, как она уходит по аллее, и чувствовал себя кем-то вроде Джозефа Коттена из фильма "Третий человек". Когда ее фигурка скрылась за деревьями, я стал смотреть на голубей. Походками все голуби странно отличались друг от друга. Через пару минут на аллее появилась женщина с маленькой дочкой и стала разбрасывать по дорожке попкорн. Все голуби оставили меня и убежали на завтрак. Девочка, как положено трехлетнему ребенку, растопырила ручки и побежала обнимать голубей. Но, конечно, ни одного не поймала. Вертлявые голуби жили своей голубиной жизнью. Симпатичная мамаша стрельнула в меня глазами и демонстративно потеряла к моей личности всякий интерес. Что ни говори, а приличные люди не валяются на траве в понедельник утром с пятью пивными банками перед носом.
Я попробовал вспомнить имена всех братьев Карамазовых. Митя, Иван, Алеша - и еще этот сводный, Смердяков. Интересно, сколько людей на свете помнят братьев Карамазовых по именам?
Ну и пусть приходит, подумал я. Рана на животе болела дьявольски. Жизнерадостные братцы в четыре ноги истоптали мое скудное воображение так, что оно потеряло всякие границы.
- Что с тобой? Вам плохо? Что здесь произошло?
Я глубоко вздохнул, подобрал с пола футболку и вытер пот со лба.
- Какие-то ублюдки ножом проделали у меня в животе дырку в шесть сантиметров длиной, - выдавил я, хватая воздух губами.
- Дырку?
- Ага. Как у свиньи-копилки.
- Но кому это понадобилось? И зачем?
- Откуда я знаю? - пожал я плечами. - Лежу вот и думаю. Пока ничего не понял. Может, ты мне объяснишь? Почему кто ни попадя вытирает об меня ноги, как о половую тряпку?
Она покачала головой.
- А может, эти психи с ножом - твои приятели?
Она с ошарашенным видом уставилась на меня.
- С чего вы взяли? - возмущенно выдохнула она.
- Не знаю. Наверно, просто ищу козла отпущения. Когда ничего не понятно, найдешь
... Читать дальше »
- А ты представь: что если Система и Фабрика - порождение чьей-то единой воли? Левая рука крадет, правая охраняет...
Не переставая грести, я задумался над ее словами. А что? Поверить трудно, но и совсем исключать нельзя. В самом деле: если бы меня, конвертора Системы, спросили, как моя фирма организована - я бы не знал, что ответить. Слишком уж огромна эта организация и слишком много информации держит в тайне. А я - лишь маленький муравей, тупо выполняющий указания. И что творится там, наверху - понятия не имею.
- Но тогда это же просто фантастический бизнес, - восхитился я. - Заставь обе стороны бегать наперегонки, и можешь задирать планку до бесконечности. Держи между ними баланс - и цены никогда не обвалятся...
- Именно это и заметил дед, пока двигал проект Системы. Ведь Система - это частный капитал, сросшийся с государством. А у частного капитала только одно на уме. Ради прибыли он готов на все. Даже если на вывеске у него "за
... Читать дальше »
Я просовываю руки в рукава. Плечи слишком широки, да и пока привыкну к тяжести, пару дней помотает из стороны в сторону. Но в целом сидит неплохо. И правда - лучше, чем ничего. Я благодарю старика.
- Ты еще рисуешь свою карту? - спрашивает он.
- Да, - отвечаю я. - Осталось несколько белых пятен. Хочу закончить поскорее. Уже столько сделано, не бросать же на середине.
- Я, конечно, ничего не имею против, - говорит Полковник. - Это твое личное дело, и ты никому не мешаешь. Но пойми правильно: когда придет зима, далекие вылазки придется прекратить. Не вздумай удаляться от человеческого жилья. Зима будет лютой: сколько ни берегись - все мало. Заблудиться не заблудишься, но столкнешься с тем, о чем пока даже не подозреваешь. Лучше отложи свою карту до весны.
- Понимаю... - говорю я. - И когда же начнется зима?
- С первым снегом. А закончится, когда растают сугробы на отмелях у моста.
Мы пьем утренний кофе, разглядывая тучи над Северны
... Читать дальше »
- Все хотят знать то, что понял Профессор. И жаббервоги, и кракеры, и все остальные... Готовы на что угодно, лишь бы прибрать к рукам результаты экспериментов. Предложили ему сделку, но дед отказался, и теперь они в бешенстве. Умоляю, приезжайте скорее - случилось что-то ужасное! Помогите, прошу вас!
Я представил, как по тропинкам Подземелья разгуливают жаббервоги, и у меня зашевелились волосы на голове.
- Послушай. Не обижайся, но... Моя работа - конвертировать компьютерные данные. Никакой другой работы наш контракт не предусматривает, да и вряд ли я в состоянии справиться с этим делом. Попроси меня то, что я умею, - я с удовольствием помогу. Но сражаться с жаббервогами, чтобы они отдали твоего дедушку, - это, прости, не по моей части. Такими вещами должны заниматься полиция, суперагенты Системы и другие ребята, прошедшие спецподготовку...
- Только без полиции! Тогда все материалы будут опублико
... Читать дальше »
Из проката я вернулся той же дорогой в прачечную. Слава богу, людей там уже не было, а белье ждало меня в барабане. Из четырех сушилок работала только одна. Я затолкал белье в пакет и вернулся домой.
Толстушка спала на кровати как убитая. То есть я действительно засомневался, жива ли она. И только наклонившись к ее лицу, различил чуть слышное сопенье. Я вынул из пакета белье, положил рядом с подушкой. Поставил коробку с пирожными на столик у кровати. С каким наслаждением я бы свалился рядом с нею и тоже уснул. Но как раз этого я позволить себе не мог.
Я сходил в туалет, затем прошел на кухню, сел на стул и огляделся. Вокруг меня стояли, висели и торчали самые разные предметы: водопроводный кран, газовый титан, плита, вытяжка, холодильник, тостер, посудный шкаф, стойка для ножей, чайник, электрическая сковородка, кофеварка и еще куча всего в том же духе. Я разглядывал эти вещи, приборы и инструменты, составлявшие Кухню, - и удивительное спокойствие от гармонии мира
... Читать дальше »
Профессор посмотрел на часы. Я тоже. Шесть двадцать пять. Уже рассвело. Людям уже разнесли утренние газеты.
- Через двадцать девять часов тридцать пять минут, - сообщил Профессор. - Плюс-минус минут сорок пять. Для простоты отсчета я установил время так, чтобы это случилось в полдень. Завтра в полдень.
Для простоты отсчета? Я покачал головой. Хлебнул виски, но ничего не почувствовал. Ни вкуса, ни запаха. Желудок словно окаменел.
- И что ты теперь собираешься делать? - спросила толстушка, положив руку на мое колено.
- Не знаю, - ответил я. - Для начала - выбраться отсюда. Не сидеть же здесь до скончания века. Выберусь - там и подумаю.
- Может, еще что-нибудь объяснить? - спросил Профессор.
- Да нет... - ответил я. - Спасибо.
- Ты очень зол на меня?
- Есть немного, - признался я. - Да что толку? Все так неожиданно, что я не успел как следует переварить. Наверно, чуть позже я бы рассвирепел. Но, видимо, уже не успе
... Читать дальше »
Я киваю и, собравшись с мыслями, снова пытаюсь раскопать свою память, погребенную в прошлом мире. Но подо мной не земля, а скалы. Сколько ни бей лопатой, не останется даже царапины. Снова болит голова. Видимо, с тех пор, как я потерял тень, и начала пропадать моя память. И осталась только неуверенность в себе. Мое бедное "я" скукожилось от зимнего холода и спряталось в панцирь.
Она приложила ладони к моим вискам.
- Не волнуйся. Подумаем об этом в другой раз. Может, я сама припомню что-то еще.
- Давай, я прочту еще один сон напоследок, - говорю я.
- Ты устал. Может, продолжим завтра? Не перегружай себя. Старые сны подождут.
- Наоборот. Чем бездельничать, лучше уж сны читать. Пока читаешь, хотя бы не думаешь ни о чем.
Она долго смотрит на меня. Потом кивает, встает из-за стола и исчезает среди стеллажей. Я подпираю щеку ладонью, закрываю глаза и погружаюсь в кромешную тьму. Сколько еще продлится зима? Она будет долгой и суровой, ка
... Читать дальше »
Она закрывает дверцу печки, убирает со стола эмалированный чайник и тарелки, моет посуду. И заворачивается в простенькое голубое пальтишко. Грязно-голубое - как лоскуток неба, полинявший так давно, что уже забыл свое происхождение. Одевшись, она долго стоит в задумчивости перед погасшей печкой.
- Ты пришел сюда из какой-то другой страны? - спрашивает она, будто пытаясь вспомнить о чем-то.
- Да, - отвечаю я.
- И что это за страна?
- Не помню, - качаю я головой. - Ничего не вспоминается, извини. Похоже, когда у меня забирали тень, моя память о прежнем мире тоже куда-то исчезла... В любом случае, это очень далеко отсюда.
- Но ты ведь помнишь, кто ты такой?
- Вроде помню...
- Вот и мама помнила, кто она, - говорит она. - Но когда мне было семь лет, мама исчезла. А все потому, что у нее тоже было "я", как у тебя.
- Исчезла?
- Ну да, пропала куда-то... Давай не будем об этом. Разговоры о тех, кто исчез, прино
... Читать дальше »
