Я выхожу из Библиотеки, кладу руку на перила Старого Моста и, слушая шум реки, смотрю на Город, который в очередной раз покинули звери. Часовая Башня, Городская Стена, дома вдоль реки и щербатые горы Северного Хребта встают в ранних сумерках бледными голубыми тенями. Кроме журчанья воды в реке, не слышно ни звука. Даже птицы все до одной куда-то исчезли.
"Может, вы здесь потому, что искали покоя?" - спросила она. Как бы то ни было, проверить это я все равно не могу.
Когда совсем темнеет и вдоль набережной зажигаются фонари, я возвращаюсь по безлюдным улочкам Города к Западному Холму.
5
СТРАНА ЧУДЕС БЕЗ ТОРМОЗОВ
Конвертация. Эволюция. Сексуальность
Пока старик наверху включал внучке звук, я пил кофе и молча производил конвертацию.
Сколько я просидел один, точно сказать не могу. На будильнике наручных часов я выставил свой обычный рабочий цикл "час - полчаса, час - полчаса" и по сигналу работал, потом отдыхал, опять работал и опять отдыхал. Дисплей я отключил. Если думать о времени, считать труднее. Да и сам вопрос "сколько времени?" к моей работе отношения не имеет. Я начинаю считать - работа начинается, заканчиваю - работе конец. От Времени мне нужна только цикличность "час - полчаса, час - полчаса".
В одиночестве, без старика я провел то ли два, то ли три перерыва. Отдыхая, валялся на диване, думал о чем попало, отжимался, ходил в туалет. Диван там был просто отменный. Не слишком жесткий, не слишком мягкий; подушка идеально прогибалась под головой. Выполняя заказы в различных конторах, я отдыхал на самых разных диванах, и могу квалифицированно заявить: по-настоящему удобных диванов на свете почти не встретишь. В подавляющем большинстве, это расхожие штамповки, купленные наугад: смотришь - вроде бы высший класс, а попробуй прилечь - проклянешь все на свете. Если честно, я не понимаю, почему люди настолько небрежно выбирают себе диваны.
Я убежден, хоть это, возможно, и предрассудок: по тому, как человек выбирает себе диван, можно судить о его характере. Диваны - отдельный мир со своими незыблемыми законами. Но понимает это лишь тот, кто вырос на хорошем диване. Примерно так же, как вырастают на хорошей музыке или хорошей литературе. Хороший диван дает жизнь другому хорошему дивану, а плохой диван не порождает ничего, кроме очередного плохого дивана. Увы, это так.
|